Суббота в Гайлезерсе
Nov. 4th, 2012 01:09 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
redisКогда в пятницу начальник спросил о планах на выходные, я ответил, что в субботу еду на день рождения, а в воскресенье намереваюсь поработать. Он посоветовал по воскресеньям не особо напрягаться.
Думаю, мы оба с ним удивились бы, скажи кто, что субботу я проведу на каталке в больнице, привязанный то к умному прибору регистрации остатков моей жизни, то к капельнице.
В пятницу не было никаких признаков надвигающейся беды. Собственно, я даже чуть не принял участие в пьянке, или сам чуть не организовал одну. Единственное, что меня остановило — поездка на день рождения в субботу.
Однако, в ночь на субботу я поймал то, что обычно является последствием хорошей пьянки — так называемые «вертолеты». Мир вокруг меня крутился с бешенной скоростью, и мой пассажир, мясной салат, очень хотел покинуть дилижанс. Вылезти со второго этажа ребенковой кровати оказалось непросто — картинка вращалась как электровеник и проще было передвигаться на ощупь, чем доверять взбесившимся глазам. Учитывая, что я не пил ничего, кроме чая, это было несколько неприятно.
Утром все повторилось. Консилиум моей жены и подъехавшей посмотреть на мое головокружение от успехов тещи постановил: в больницу!
Попросив жену в приемном покое подержать куртку с ключами и мобильник, я гордо вошел внутрь. В течении первого часа меня допросили две приятных тетушки, отправившие меня на томографию. После томографии я бодро вскочил с кушетки, спросил, куда надо идти, после чего потерял разум и направление и куда-то начал передвигаться. Был пойман санитаром и зафиксирован последовательно на стуле на колесиках, а потом и на каталке, под комментарии медсестры: «Смотрите, еще один обморочный. Насмотрелась я на них последнее время». После этого мне было объявлено, что я должен примерно час дожидаться результатов томографии и консультации врача. Было это в три часа дня.
Сначала лежать было тяжело, голова вела себя совсем не по-товарищески. Потом стало получше, потом и вовсе неплохо, и я начал изучать окружающий мир.
Первым делом мое внимание привлек потолок, сделанный в виде квадратов, с нерегулярными лампами и пластиковыми вставками. Я вычислил, сколько ходов шахматного коня надо, чтобы дойти из угла до другого угла, проходя через все лампы (шесть). Есть ли другой способ решения (есть, тоже шесть). Можно ли обойти весь мой кусок потолка, не оставив ни одной пустой клетки (нельзя, две остаются). Сколько ходов коня надо, чтобы пройти все лампы моего бокса, если можно заходить в соседние боксы (четыре). И т.д. В общем, потолок меня развлекал не менее двух часов.
Все это время я волновался за беспризорную жену, брошеную в приемной. В конце концов я выпросил у санитара телефон и позвонил ей — она к тому времени и сама уже выяснила, что я завис надолго, покинула меня в пользу дня рождения. Один камень с души был снят. Под предлогом телефона от меня отодрали один из проводов и я обрел немного свободы, что позволило приподнять голову.
В больнице жизнь кипит. Бегают санитары и санитарки, степенно ходят молодые врачи, солидными ледоколами выплывают медицинские светила.
Ругаются пьяные, которых много. Общая тема ругани однообразна, пьяные обязательно считают, что их в больнице обокрали. Много мата. Санитары и врачи отвечают с достоинством и вежливо. Вежливо! Их профессиональной выдержкой я восхищен до глубины души. Мой низкий поклон работникам шприца и катетера.
Врач ко мне не пришел через час. И через два. И через три. И через четыре. В качестве комненсации, через четыре ко мне подложили интересного собеседника, на вид чуть младше меня. Отравился мясом, приготовленным женой, боялся худшего. Был исследован и уложен под капельницу. Врачи ничего страшного не нашли, сам он себя за это называл симулянтом. Поболтали, через час, когда его уводили, пожелали друг другу скорейшего выздоровления.
Врач ко мне не приходил, поэтому я сумел целиком оценить следующий спектакль, занявший примерно часа два. Какой-то пьяный с разбитой головой орал матом и, одновременно по-русски и по-латышски, буянил жесточайшим образом. В итоге была вызвана охрана и буян был привязан к койке.
«Все, вам всем капут! У меня есть адвокат! Я его сейчас вызову и вам всем не поздоровится! Считайте, что вы уже тут не работаете!» - орал смутьян, подразумевая, что очередь на работу санитаром в Гайлезерсе ну уж никак не меньше 800 тысяч человек. Следует признать, орал он не совсем такими выражениями, но читателю придется смириться с моей литературной обработкой, равно как и с моим переводом на русский.
«Я юрист! Я знаю, какие законы вы нарушили! Вы меня должны отпустить! Я хочу выпить, а не лежать тут!» - продолжал пациент, удивляя меня тем, что у юриста есть адвокат.
«Эй ты, самка собаки, ходящая мимо! А ну подойди сюда! Охрана! Отвяжите меня, мне больно! У меня рука посинела! Отвяжите меня! Эй, бородатый урод!» - никто не подходит, странно.
«Отвяжите меня, пожалуйста! Я больше так не буду! Пожалуйста! Ну я же сказал вежливое слово, отвяжите меня! Мне больно! (плачет)», - привели охранника. «Пойдешь на обследование?» - «Пойду, но только уберите его!» - указывая, как я понимаю, на охранника. «Я все сделаю, я же сказал волшебное слово. Ну я же сказал, правда», - заискивающим тоном.
Если в середине эпизода с адвокатом юриста я тихо подхихикивал, то к концу уже ухохатывался в голос. Завел на хохот лежащего за стеной апендицитника, хохотавшего вместе со мной через стоны боли.
К девяти вечера ко мне один за другим стали подходить врачи и санитары и извиняться за несколько медленное обслуживание. Я в ответ шутил, что терапия ожиданием — тоже терапия, что мне уже намного лучше и я, в принципе, зла на них не держу, наоборот, восхищен их работой. Для них я уже стал «Сережей» и, подозреваю, в какой-то мере временно живым талисманом десятого бокса.
Врач пришла в одиннадцатом часу. К этому временя я избавился от остатков подключенных ко мне устройств и научился занимать сидячее положение. Изучил, что даже лежа на спине можно принять четыре положения ног — ноги врозь, правая закинута на левую, левая закинута на правую, ноги закинуты на спинку кровати. Кроме того, я раза три поспал и досконально изучил потолок на наличие новых шахматно-конных задач и решений. Врач меня осмотрела и дала стакан воды. Первый стакан воды за день.
После недолгого осмотра врач удалилась. Чтобы через полчаса подойти снова, с более опытной коллегой. Более опытная коллега мучала меня гораздо талантливее и даже добилась повторения эффекта головокружения и всеобщего ужаса. Говорила она по-латышски, поэтому я понял лишь часть настигшего меня кошмара, но про воспаление среднего уха и неврит я все услышал.
Дальше скучно. Меня положили под капельницу, дали таблетку, предложили оставить на ночь. Я попросился домой, подписал об этом бумагу, заплатил полтора лата и в первом часу ночи вышел в мир. Без куртки, без ключей, без мобильника. Идя домой пешком, думал, как бы мне попасть в квартиру. Решил кидать мелкие монеты в окно спальни жены, надеясь, что это ее разбудит.
Оказалось, что жена все время созванивалась с больницей, все знала, не спала и ждала меня. Мелкие монетки остались в кармане. Ночевал я в своей постели. Утром посмотрел Википедию на тему неврита, узнав, что неврит — такая болезнь, которая возникает по разным причинам и по-разному себя проявляет.
Мне значительно полегчало.
Итог. Получил интересный опыт. Еще больше зауважал врачей после целого дня наблюдения за их работой. Все время, что я тупо валялся на спине, они бегали и работали, чрезвычайно вежливо общались со всеми пациентами, извинялись передо мной, говорили на обоих языках без проблем, действительно за меня волновались и пытались помочь. Всем им спасибо!
И тебе спасибо, мой терпеливый читатель
Думаю, мы оба с ним удивились бы, скажи кто, что субботу я проведу на каталке в больнице, привязанный то к умному прибору регистрации остатков моей жизни, то к капельнице.
В пятницу не было никаких признаков надвигающейся беды. Собственно, я даже чуть не принял участие в пьянке, или сам чуть не организовал одну. Единственное, что меня остановило — поездка на день рождения в субботу.
Однако, в ночь на субботу я поймал то, что обычно является последствием хорошей пьянки — так называемые «вертолеты». Мир вокруг меня крутился с бешенной скоростью, и мой пассажир, мясной салат, очень хотел покинуть дилижанс. Вылезти со второго этажа ребенковой кровати оказалось непросто — картинка вращалась как электровеник и проще было передвигаться на ощупь, чем доверять взбесившимся глазам. Учитывая, что я не пил ничего, кроме чая, это было несколько неприятно.
Утром все повторилось. Консилиум моей жены и подъехавшей посмотреть на мое головокружение от успехов тещи постановил: в больницу!
Попросив жену в приемном покое подержать куртку с ключами и мобильник, я гордо вошел внутрь. В течении первого часа меня допросили две приятных тетушки, отправившие меня на томографию. После томографии я бодро вскочил с кушетки, спросил, куда надо идти, после чего потерял разум и направление и куда-то начал передвигаться. Был пойман санитаром и зафиксирован последовательно на стуле на колесиках, а потом и на каталке, под комментарии медсестры: «Смотрите, еще один обморочный. Насмотрелась я на них последнее время». После этого мне было объявлено, что я должен примерно час дожидаться результатов томографии и консультации врача. Было это в три часа дня.
Сначала лежать было тяжело, голова вела себя совсем не по-товарищески. Потом стало получше, потом и вовсе неплохо, и я начал изучать окружающий мир.
Первым делом мое внимание привлек потолок, сделанный в виде квадратов, с нерегулярными лампами и пластиковыми вставками. Я вычислил, сколько ходов шахматного коня надо, чтобы дойти из угла до другого угла, проходя через все лампы (шесть). Есть ли другой способ решения (есть, тоже шесть). Можно ли обойти весь мой кусок потолка, не оставив ни одной пустой клетки (нельзя, две остаются). Сколько ходов коня надо, чтобы пройти все лампы моего бокса, если можно заходить в соседние боксы (четыре). И т.д. В общем, потолок меня развлекал не менее двух часов.
Все это время я волновался за беспризорную жену, брошеную в приемной. В конце концов я выпросил у санитара телефон и позвонил ей — она к тому времени и сама уже выяснила, что я завис надолго, покинула меня в пользу дня рождения. Один камень с души был снят. Под предлогом телефона от меня отодрали один из проводов и я обрел немного свободы, что позволило приподнять голову.
В больнице жизнь кипит. Бегают санитары и санитарки, степенно ходят молодые врачи, солидными ледоколами выплывают медицинские светила.
Ругаются пьяные, которых много. Общая тема ругани однообразна, пьяные обязательно считают, что их в больнице обокрали. Много мата. Санитары и врачи отвечают с достоинством и вежливо. Вежливо! Их профессиональной выдержкой я восхищен до глубины души. Мой низкий поклон работникам шприца и катетера.
Врач ко мне не пришел через час. И через два. И через три. И через четыре. В качестве комненсации, через четыре ко мне подложили интересного собеседника, на вид чуть младше меня. Отравился мясом, приготовленным женой, боялся худшего. Был исследован и уложен под капельницу. Врачи ничего страшного не нашли, сам он себя за это называл симулянтом. Поболтали, через час, когда его уводили, пожелали друг другу скорейшего выздоровления.
Врач ко мне не приходил, поэтому я сумел целиком оценить следующий спектакль, занявший примерно часа два. Какой-то пьяный с разбитой головой орал матом и, одновременно по-русски и по-латышски, буянил жесточайшим образом. В итоге была вызвана охрана и буян был привязан к койке.
«Все, вам всем капут! У меня есть адвокат! Я его сейчас вызову и вам всем не поздоровится! Считайте, что вы уже тут не работаете!» - орал смутьян, подразумевая, что очередь на работу санитаром в Гайлезерсе ну уж никак не меньше 800 тысяч человек. Следует признать, орал он не совсем такими выражениями, но читателю придется смириться с моей литературной обработкой, равно как и с моим переводом на русский.
«Я юрист! Я знаю, какие законы вы нарушили! Вы меня должны отпустить! Я хочу выпить, а не лежать тут!» - продолжал пациент, удивляя меня тем, что у юриста есть адвокат.
«Эй ты, самка собаки, ходящая мимо! А ну подойди сюда! Охрана! Отвяжите меня, мне больно! У меня рука посинела! Отвяжите меня! Эй, бородатый урод!» - никто не подходит, странно.
«Отвяжите меня, пожалуйста! Я больше так не буду! Пожалуйста! Ну я же сказал вежливое слово, отвяжите меня! Мне больно! (плачет)», - привели охранника. «Пойдешь на обследование?» - «Пойду, но только уберите его!» - указывая, как я понимаю, на охранника. «Я все сделаю, я же сказал волшебное слово. Ну я же сказал, правда», - заискивающим тоном.
Если в середине эпизода с адвокатом юриста я тихо подхихикивал, то к концу уже ухохатывался в голос. Завел на хохот лежащего за стеной апендицитника, хохотавшего вместе со мной через стоны боли.
К девяти вечера ко мне один за другим стали подходить врачи и санитары и извиняться за несколько медленное обслуживание. Я в ответ шутил, что терапия ожиданием — тоже терапия, что мне уже намного лучше и я, в принципе, зла на них не держу, наоборот, восхищен их работой. Для них я уже стал «Сережей» и, подозреваю, в какой-то мере временно живым талисманом десятого бокса.
Врач пришла в одиннадцатом часу. К этому временя я избавился от остатков подключенных ко мне устройств и научился занимать сидячее положение. Изучил, что даже лежа на спине можно принять четыре положения ног — ноги врозь, правая закинута на левую, левая закинута на правую, ноги закинуты на спинку кровати. Кроме того, я раза три поспал и досконально изучил потолок на наличие новых шахматно-конных задач и решений. Врач меня осмотрела и дала стакан воды. Первый стакан воды за день.
После недолгого осмотра врач удалилась. Чтобы через полчаса подойти снова, с более опытной коллегой. Более опытная коллега мучала меня гораздо талантливее и даже добилась повторения эффекта головокружения и всеобщего ужаса. Говорила она по-латышски, поэтому я понял лишь часть настигшего меня кошмара, но про воспаление среднего уха и неврит я все услышал.
Дальше скучно. Меня положили под капельницу, дали таблетку, предложили оставить на ночь. Я попросился домой, подписал об этом бумагу, заплатил полтора лата и в первом часу ночи вышел в мир. Без куртки, без ключей, без мобильника. Идя домой пешком, думал, как бы мне попасть в квартиру. Решил кидать мелкие монеты в окно спальни жены, надеясь, что это ее разбудит.
Оказалось, что жена все время созванивалась с больницей, все знала, не спала и ждала меня. Мелкие монетки остались в кармане. Ночевал я в своей постели. Утром посмотрел Википедию на тему неврита, узнав, что неврит — такая болезнь, которая возникает по разным причинам и по-разному себя проявляет.
Мне значительно полегчало.
Итог. Получил интересный опыт. Еще больше зауважал врачей после целого дня наблюдения за их работой. Все время, что я тупо валялся на спине, они бегали и работали, чрезвычайно вежливо общались со всеми пациентами, извинялись передо мной, говорили на обоих языках без проблем, действительно за меня волновались и пытались помочь. Всем им спасибо!
И тебе спасибо, мой терпеливый читатель
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2012-11-04 11:25 am (UTC)no subject
Date: 2012-11-04 03:27 pm (UTC)no subject
Date: 2012-11-04 05:46 pm (UTC)no subject
Date: 2012-11-04 05:54 pm (UTC)А отчего в больнице не остались, если даже вертолёты повторились при осмотре?
no subject
Date: 2012-11-04 06:10 pm (UTC)no subject
Date: 2012-11-04 07:38 pm (UTC)no subject
Date: 2012-11-04 10:11 pm (UTC)no subject
Date: 2012-11-05 10:36 pm (UTC)Поправляйся!
no subject
Date: 2012-11-09 08:30 am (UTC)Подлечись Серега, и сделай перерыв в возлияниях!
Да и пост Рождественнский не помешал бы тебе с утренней зарядкой в дополнение
(об этом можно проконсультироваться с семейным арстом).
Всех благ и скорой поправки!
Миша "из Праги"