Предвыборные соцопросы в Латвии
Sep. 17th, 2018 01:16 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
redisОфисное здание молчало. Финдиректор службы соцопросов Рижский понял, что давно один на всем втором этаже. Ему показалось, что из-под двери кабинета потянуло вдруг гниловатой сыростью. Дрожь пошла по спине директора. А тут еще ударили неожиданно часы и стали бить полночь.
Дверь раскрылась, и в кабинет бесшумно вошел администратор Варенуха.
– Прости, пожалуйста, – глухим голосом отозвался вошедший, закрывая дверь, – я думал, что ты уже ушел.
– Почему ты не позвонил? Что означает вся эта петрушка с результатами предвыборных соцопросов?
– Ну, то, что я и говорил, – причмокнув, как будто его беспокоил больной зуб, ответил администратор, ладонью прикрывая синяк - разным партиям нужны разные результаты.
И Варенуха начал рассказывать подробности. Согласие с сорока процентами уверенно идет на первом месте. Новая Консервативная партия с двадцатью процентами идет сразу на втором месте. Зеленые крестьяне берут 20 процентов. Нацобъединение еще 10. Развитию/ЗА утверждает, что набирает десять процентов за счет неопределившихся. РСЛ, со ссылкой на свои опросы, убеждает всех, что и они без проблем проходят в Сейм с пятью процентами. КПГ, набирающая тридцать, натравливает троллей на интернет-опросы, в которых берёт по сто сорок шесть процентов.
Чем больше Варенуха повествовал, тем ярче перед финдиректором разворачивалась длиннейшая цепь социологических хамств и безобразий, и всякое последующее звено в этой цепи было хуже предыдущего. По всему выходило, что на выборах можно получить больше ста процентов.
Финдиректор думал только об одном, что же значит все это? Зачем так нагло лжет ему в пустынном и молчащем здании слишком поздно вернувшийся к нему администратор? И сознание опасности, неизвестной, но грозной опасности, начало томить душу финдиректора.
«Он не отбрасывает тени!» – отчаянно мысленно вскричал Рижский. Его ударила дрожь, он узнал Яниса Кузина.
Варенуха-Кузин воровато оглянулся, следуя безумному взору Рижского, за спинку кресла и понял, что он открыт.
– Догадался, проклятый! Всегда был смышлен, – злобно ухмыльнувшись совершенно в лицо финдиректору, проговорил Кузин, неожиданно отпрыгнул от кресла к двери и быстро двинул вниз пуговку английского замка. Финдиректор отчаянно оглянулся, отступая к окну, ведущему в сад, и в этом окне, заливаемом луною, увидел прильнувшее к стеклу лицо Русланса Панкратовса и его голую руку, просунувшуюся в форточку и старающуюся открыть нижнюю задвижку. Верхняя уже была открыта.
- Имя! Верните моё имя! - проскрипел Панкратовс, царапая стекло.
Рижский слабо вскрикнул, прислонился к стене и портфель выставил вперед, как щит.
- Эхинар! Эхинар! Позовите Эхинара! - послышались противные голоса. - Почему соцопросы не дают двадцать процентов Партии Журавлева-Дзелме?
Лихорадочно обводя вокруг себя меловой круг, финдиректор службы соцопросов понял, что пришла его гибель
Дверь раскрылась, и в кабинет бесшумно вошел администратор Варенуха.
– Прости, пожалуйста, – глухим голосом отозвался вошедший, закрывая дверь, – я думал, что ты уже ушел.
– Почему ты не позвонил? Что означает вся эта петрушка с результатами предвыборных соцопросов?
– Ну, то, что я и говорил, – причмокнув, как будто его беспокоил больной зуб, ответил администратор, ладонью прикрывая синяк - разным партиям нужны разные результаты.
И Варенуха начал рассказывать подробности. Согласие с сорока процентами уверенно идет на первом месте. Новая Консервативная партия с двадцатью процентами идет сразу на втором месте. Зеленые крестьяне берут 20 процентов. Нацобъединение еще 10. Развитию/ЗА утверждает, что набирает десять процентов за счет неопределившихся. РСЛ, со ссылкой на свои опросы, убеждает всех, что и они без проблем проходят в Сейм с пятью процентами. КПГ, набирающая тридцать, натравливает троллей на интернет-опросы, в которых берёт по сто сорок шесть процентов.
Чем больше Варенуха повествовал, тем ярче перед финдиректором разворачивалась длиннейшая цепь социологических хамств и безобразий, и всякое последующее звено в этой цепи было хуже предыдущего. По всему выходило, что на выборах можно получить больше ста процентов.
Финдиректор думал только об одном, что же значит все это? Зачем так нагло лжет ему в пустынном и молчащем здании слишком поздно вернувшийся к нему администратор? И сознание опасности, неизвестной, но грозной опасности, начало томить душу финдиректора.
«Он не отбрасывает тени!» – отчаянно мысленно вскричал Рижский. Его ударила дрожь, он узнал Яниса Кузина.
Варенуха-Кузин воровато оглянулся, следуя безумному взору Рижского, за спинку кресла и понял, что он открыт.
– Догадался, проклятый! Всегда был смышлен, – злобно ухмыльнувшись совершенно в лицо финдиректору, проговорил Кузин, неожиданно отпрыгнул от кресла к двери и быстро двинул вниз пуговку английского замка. Финдиректор отчаянно оглянулся, отступая к окну, ведущему в сад, и в этом окне, заливаемом луною, увидел прильнувшее к стеклу лицо Русланса Панкратовса и его голую руку, просунувшуюся в форточку и старающуюся открыть нижнюю задвижку. Верхняя уже была открыта.
- Имя! Верните моё имя! - проскрипел Панкратовс, царапая стекло.
Рижский слабо вскрикнул, прислонился к стене и портфель выставил вперед, как щит.
- Эхинар! Эхинар! Позовите Эхинара! - послышались противные голоса. - Почему соцопросы не дают двадцать процентов Партии Журавлева-Дзелме?
Лихорадочно обводя вокруг себя меловой круг, финдиректор службы соцопросов понял, что пришла его гибель
