![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В ночном бреду в ночи бреду
Кот повадился по утрам жену будить, подлец рыжий.
Но это все ничего.
Новый год же на носу. И тут в дом эта толпа заваливает, ну их много было, всех не разглядел, но во главе - Йонин с Антоном. Йонин, как обычно, умный, весь из себя интеллигентный, только предательски свисающий с плеч серпантин на что-то намекает. Антон же в темном костюме с отливом, весь с ног до головы в блестках, улыбается, счастливый.
- Хватит валяться, тюлень! - кричит - Сколько можно!?
- Мне пить нельзя, - бурчу я.
- А и не надо! Я тебе другой вкусняшки принес! Она, правда в отеле в бассейн упала, вместе со мной, но я ее починил!
И тут я понимаю, что костюм у него светлый, просто мокрый. Антон сует мне, сует в рот что-то. А, да это сигарета, фильтр оторван, мокрая, сломана пополам, заклеена скотчем. Крошки табака во рту.
- Спасибо, спасибо, друзья - говорю им, сплевывая табак. И понимаю, что сам-то на полу лежу, видимо, совсем мои ноги отказали, не чувствую их.
А они меня, один за одну руку, другой за другую, и поднимают ввысь. С учетом разницы в их росте повис под углом в 90 градусов.
Толпа шумит, поет, где-то музыка, кто-то свистит, громко так. Кто-то меня по ногам бить начал. О, я снова свои ноги чувствую, хорошо-то как, аж приплясывать начал!
А, да это кот бьет, он у меня поперек ног спал, отдавил! Это жена свистит, не сопит, не храпит, а именно свистит, залихватски так, что твой Соловей-разбойник, даром что не тюркских кровей. Кота разбудила, мстит.
Погладил ее, морок-то и рассеялся. А кот к ней на ноги перешел спать, рано еще будить по его часам
Но это все ничего.
Новый год же на носу. И тут в дом эта толпа заваливает, ну их много было, всех не разглядел, но во главе - Йонин с Антоном. Йонин, как обычно, умный, весь из себя интеллигентный, только предательски свисающий с плеч серпантин на что-то намекает. Антон же в темном костюме с отливом, весь с ног до головы в блестках, улыбается, счастливый.
- Хватит валяться, тюлень! - кричит - Сколько можно!?
- Мне пить нельзя, - бурчу я.
- А и не надо! Я тебе другой вкусняшки принес! Она, правда в отеле в бассейн упала, вместе со мной, но я ее починил!
И тут я понимаю, что костюм у него светлый, просто мокрый. Антон сует мне, сует в рот что-то. А, да это сигарета, фильтр оторван, мокрая, сломана пополам, заклеена скотчем. Крошки табака во рту.
- Спасибо, спасибо, друзья - говорю им, сплевывая табак. И понимаю, что сам-то на полу лежу, видимо, совсем мои ноги отказали, не чувствую их.
А они меня, один за одну руку, другой за другую, и поднимают ввысь. С учетом разницы в их росте повис под углом в 90 градусов.
Толпа шумит, поет, где-то музыка, кто-то свистит, громко так. Кто-то меня по ногам бить начал. О, я снова свои ноги чувствую, хорошо-то как, аж приплясывать начал!
А, да это кот бьет, он у меня поперек ног спал, отдавил! Это жена свистит, не сопит, не храпит, а именно свистит, залихватски так, что твой Соловей-разбойник, даром что не тюркских кровей. Кота разбудила, мстит.
Погладил ее, морок-то и рассеялся. А кот к ней на ноги перешел спать, рано еще будить по его часам